Занимательная геометрия (СИ) - Страница 95

К оглавлению

— Не думай об этом. Надоело прятаться…

— Денис, ты что?!

— Вика, забирайся в машину…

— А куда мы поедем?

— Куда‑нибудь… Хочешь есть? Обедала, наверное, сто лет назад?

— Не хочу.

— Понятно…

Он, не спрашивая больше, заехал на ближайшую заправку с приличным кафе, взял кофе, себе и Вике, каких‑то сладостей и пирожков, шоколадку…

Вернулся, сложил все это богатство девушке на колени, кофе в руки отдал.

— Смотри, что понравится, выбирай. Перекуси хоть чем‑нибудь… — Вздохнул. — Извини, конечно, лучше бы в кафе тебя отвести… Но не хочу никого видеть, кроме тебя. И слышать тоже.

— Ничего страшного, Денис. Я не обиделась. И светиться лишний раз тоже ни к чему…

— Да причем тут "светиться"? — Он поморщился, непонятливо…

— А зачем тебе нужно, чтобы видели сначала с женой, а через пару часов — с коллегой? Оно тебе нужно, Денис?

— Да мне, вообще‑то, пофигу на это… Я тебя берегу, чтобы не нервничала…

В ответ — тихий вздох и такое же тихое "спасибо"… Очень подозрительное…

— Вик, дорога сложная, отвлекаться не хочу. Остановимся — спокойно поговорим. Хорошо?

— Так, куда мы едем?

Он улыбнулся, впервые за все это время…

— Сейчас увидишь и все поймешь…

Они приехали на то же место, далеко за городом, куда он когда‑то её привозил. Почему‑то хотелось именно сюда. А больше и некуда. Это противное ощущение от того, что им элементарно негде спокойно встретиться, гнусно буравило мозг. А решения никакого придумать не мог.

Вика, узнав пейзаж, тоже легко улыбнулась, согрела его теплым взглядом. Помнила. От этого слегка полегчало.

— Не хочешь выйти, воздухом подышать? Недолго, чтобы не замерзнуть….

— Хочу. Пойдем.

— Подожди, помогу выпрыгнуть.

Снова прижал её к себе, едва успев прикрыть дверь, чтобы не выпускать теплый воздух. Облокотился о капот, расстегнув куртку, заставил спрятать руки внутрь. Чтобы не мерзла, и чтобы ближе была.

Она доверчиво прислонилась к нему, но не расслабилась. Будто готова была отпрянуть при первом неосторожном слове. И он не знал, с чего начать. Чтобы правда не казалась жалким оправданием.

— Ты меня совсем ни о чем не спрашиваешь… Почему?

— Не знаю… Не знаю, о чем первом спросить. И требовать от тебя ничего не хочется. Не хочу играть роль любовницы, которой мужчина что‑то там должен…

— Но я ведь должен тебе… Нет?

— Денис, расскажи сам. Мне очень важно услышать и понять, что происходит. Не думай, что я такая безразличная…

— Я попросил у Дарины развод. — Почувствовал, как живое и мягкое тело будто стало каменным. Вика замерла.

Потом выдавила:

— И что?

— Артачится. Просит еще одну попытку… Старается "наладить отношения", как она говорит… — Вика не видела кривую ухмылку, с которой он выплюнул последние слова.

— И как? — Она отстранилась, подняла голову, заглядывая в глаза. — Получается?

— Нет. Иначе, зачем бы я здесь стоял?

Он вспомнил, как искренне и душевно жена пыталась втюхать ему историю про любовь, которая вспыхнула и прожила все эти годы, на расстоянии в тысячи километров. Потом выяснилось, что любовь и вовсе не умирала. Она была всегда, а брат — ошибка, и было‑то всего один раз, и она, в обиде на Дэна, просто хотела ему отомстить… И ребенок, на самом деле, — сын Дениса. Она, в запале ссоры, крикнула ему, чтобы посильнее боль причинить. Потом уже поняла, что наделала. Но было поздно…

А Денис, глядя в некогда обожаемое лицо, не чувствовал ничего, кроме горечи. Если бы тогда, годы назад, она рассказала то же самое, он… поверил бы, наверное… Позлился бы, попсиховал, но простил бы. Да что говорить: он до последнего надеялся, что Дашка позвонит, придет, потом — приедет, и признается, что очень глупо и жестоко пошутила… А сейчас ему было безразлично, что там она рассказывает…

— Но они же еще…

— Что? Вик, ну, чего ты боишься‑то? Спрашивай. Почему они еще здесь?

Он почувствовал, как девушка кивнула, вновь прижатая к его груди.

— Банально. Я не готов был к этому, но билетов нет. Новый Год на носу. Все нормальные люди отсюда сваливают, как можно дальше. На родину, в центр, в теплые края, куда угодно, но только чтобы не здесь праздновать… Сюда поезда идут пустые, а отсюда — битком. Мне просто не на чем их отправить.

Вариант автобуса или автомобиля, как понимаешь, отменяется. Если в дороге с ними что‑то случится, я себе не прощу.

— Ясно… И когда ближайшие?

— После седьмого января. Там все наоборот будет… Я уже купил билеты. Обоим.

— Понятно. — Ни слова упрека не дождался. Но от этого стало еще хреновей. Он готовился защищаться, объяснять, доказывать, спорить. Было бы легче. А так… тоска в её убитом голосе резала по живому, не давая выдохнуть и собраться.

— Вик, маленькая моя… Хочешь, забронируем какую‑нибудь базу? Здесь много, по типу охотничьих, но очень комфортные. Туда лишь богатые люди приезжают. Не хуже, чем дома… Сбежим ото всех, вдвоем, и останемся там на каникулы. Как тебе, а? — Об этом он тоже думал, неоднократно. Помнил, как Вика мечтала встретить этот праздник вдвоем, чтобы расслабиться, ни о чем не думать, никуда не спешить. Он тоже мечтал об этом. Каждое утро, когда просыпался, а её рядом не было.

— Не знаю… А у тебя получится, сбежать? Ты их одних оставишь?

— Почему нет? Дашка столько лет без меня праздновала, что теперь изменится?

— Ну… там же у неё друзья, родные… а здесь — никого…

— А у меня здесь кто был все это время? Или у тебя, сейчас? — Он даже сердиться начал. — Вик, прекрати думать о чужих проблемах. Она сама их себе создала. Думай, лучше, о своих.