Занимательная геометрия (СИ) - Страница 75

— Молодой человек, давайте розовое! Выберем золотую середину…

О чем они говорили еще, девушка не слушала, сосредоточенно смакуя новое ощущение — теплую негу от надежного объятия. Очень хотелось положить голову на плечо Дениса. Но Вера все так же стеснялась. Пока он, будто невзначай, сам не погладил её по волосам, заставляя склониться… Она даже глаза прикрыла, наконец‑то расслабившись…

И думала сейчас, почему‑то, о том, что Денис очень прав, не опошлив минуту банальным шампанским… Этот праздничный напиток был бы совсем не в тему. Хотелось чего‑то, загадочно — терпкого, с ароматным и сложным букетом, похожим на их непростые отношения. Ведь они проще ничуть не стали.

Зазвучавшая музыка — саксофон — заставила поверить в нереальность происходящего. Ранее Вере не приходилось слушать этот инструмент, вечный спутник романтики, трогательной и щемящей, вживую. Некогда было ходить на концерты, и музыкантов среди знакомых не было. И сейчас ей легче всего было решить, что она смотрит фильм про какую‑то пару. А в фильмах бывают самые невозможные сюжеты, и счастливый конец неизбежен. Поэтому, можно просто окунуться в сказку. О том, что будет после, можно не думать.

Они что‑то ели, парня — официанта сменила девушка, со стола убрали первые пустые тарелки, принесли что‑то новое… Вера подносила кусочки ко рту, автоматически тыкая вилкой, так же, на автомате, прожевывала… Что именно — забывала моментом. Она слушала музыку и Дениса, улыбалась переливам голоса… Благо, он рассказывал о чем‑то неважном и легком, осторожно обходя любые сложные темы…

Вера удивлялась тому, сколько в Денисе было спрятано тайных талантов… Никогда бы она не подумала, что ему свойственны осторожность и такт, и такая предельная внимательность к каждому её слову, взгляду, вздоху. Казалось, что рядом с ней совершенно другой человек, не тот сатрап и деспот, жесткий и несговорчивый шеф, которого побаивались все, и сама она, порой, не была исключением. Сейчас же он окутывал её такой заботой, что сердце заходилось от непривычных ощущений. Какой же он, на самом‑то деле, этот Денис Дмитриев? Когда он — настоящий, а где — притворство и ложь? Вере эти вопросы не понравились, и она снова решила не портить момент. Искать ответы и не находить у неё будет ещё масса времени…

Саксофон затянул что‑то пронзительно — томное, от чего хотелось и плакать, и петь, и обязательно что‑то делать, что‑то очень хорошее…

— Пойдем, потанцуем, Вик? — Он её снова поразил. Вера могла его представить каким угодно, но только не танцующим…

— Пойдем. А здесь, разве, принято?

— Понятия не имею. Но кто нам запретит? Мы же на столы ни к кому не полезем… — Он улыбался, насмешливо, но совсем не обидно. Тепло.

— Хорошо.

Вера любила и умела танцевать. И даже в медленных, лиричных композициях старалась не топтаться на одном месте по кругу, а что‑нибудь этакое изобразить. Хотя бы пару замысловатых движений. Ей повезло с Мишей в этом вопросе: он всячески её поддерживал, и на любых праздниках они отрывались под музыку вдвоем, по полной.

Но сейчас, как ни странно, ей хотелось просто довериться мужчине и двигаться с ним в такт. Наслаждаясь близостью сильного тела и тем, как уверенно он ведет, как тихо шепчет какую‑то ерунду, время от времени склоняя голову…

В какой‑то момент, после долгой задумчивой паузы, он предложил:

— Может, вернемся в номер? Или хочешь еще потанцевать? Или за столиком посидим?

— Нет, наверное, пора уже уходить… Вечер затягивается…

— Хорошо. Забираем вещи и бежим.

Вера удивленно остановилась, задрав голову:

— Как это "бежим"? Ты что, не собираешься платить?

— Я пошутил, ты веришь всему, как маленькая. Они на счет запишут, на номер, а завтра на выезде я все оплачу.

— Хорошо. Я почти испугалась…

— Не нужно бояться ничего, особенно, когда я рядом.

А она снова боялась. Когда вышли из зала, вызвали лифт и остались наедине в тесной кабинке. Дэн обнял её, прижав спиной к груди, и молча целовал в виски, скулы, где‑то за ушком, перебирая мешавшие пряди волос. А Вера замерла, послушно выгибаясь, подставляя ему, словно кошка, новые, не обласканные еще участки кожи. А где‑то внутри все сладко и страшно вздрагивало, сердце отчаянно заходилось в сумасшедшем ритме и снова замирало…

Дэн, показалось, даже расстроился, когда лифт звякнул, сообщая о прибытии на нужный этаж. С неохотой разжал руки и подтолкнул девушку к коридору. Всего пара шагов — и он уже распахивает перед ней дверь, с шутливой церемонностью, будто приглашая в барские покои…

Она проскочила вперед, разуваясь на ходу, и спешно уселась на диван. Подобрала со столика пульт от плазмы и начала бездумно тыкать в кнопки, плохо понимая, что делает и зачем. Дэн замешкался у входа, вытаскивая ключи, бумажник и еще какие — то мелочи… Вера напряглась при его приближении, снова не зная, как себя правильно повести. Чтобы все не испортить, не показаться неопытной дурочкой, какой себя ощущала.

Но он, словно угадывая все её мысли, никуда не спешил, не давил, не требовал. Будто забыл, вообще, о логическом продолжении вечера…

Даже присаживаться рядом не стал. Облокотился сзади на диван, обнял за шею обеими руками, поглаживая, растирая большими пальцами какие‑то точки на затылке, заставляя снова плавиться от того, как тепло разлилось по коже…

— Вик… — Тихий шепот куда‑то затылок…

— Да?

— Покажешь белье, которое купила? Очень хочется посмотреть… — Ей почудилось, как он сглотнул. Первый раз за вечер показывая, что и его сдержанность тоже имеет предел. И это, почему‑то, обрадовало…