Занимательная геометрия (СИ) - Страница 48

— Правда же, Вероника?

— Что? — Почувствовала себя полной идиоткой: замечталась о шефе, прослушала его речь, да еще и пропустила какой‑то вопрос… Надо ж так вляпаться…

— Я рассказывал вашим коллегам о том, что практика летучих совещаний очень объединяет команду. Если собравшиеся не отсиживаются по углам, а активно участвуют. Вы ведь обязаны это знать. Насколько я знаю, Александр Павлович постоянно их проводит. Разве не так? — В голосе Дениса не было и тени насмешки. Отчего же почудилось, что он изысканно издевается сейчас?

Может быть, оттого, что Палыч искренне терпеть не мог эти "сборища", предпочитая решать все вопросы на ходу? А слова Дениса — откровенная выдумка, направленная на то, чтобы подловить её на вранье? Или посмеяться над невнимательностью?

И что ответить, чтобы не выглядеть в глазах коллектива дурочкой? То, что Денис её видит именно так, осталось уже без сомнений.

— Так… — То ли промычала, то ли проблеяла, невнятно. Ненавидя себя за то, что попала в такую ситуацию. Как там любила раньше повторять? Не бывает безвыходных? Ну — ну… Получите, пожалуйста, выставочный образец. Можете не расписываться…

— Что вы говорите? — Мучитель продолжил издеваться: вместо того, чтобы спокойно кивнуть на её ответ, решил придраться. — Я не расслышал.

Вера набрала побольше воздуха в грудь и, как могла, отчетливо, почти по слогам, произнесла:

— Да. Я с вами абсолютно согласна.

— Спасибо. Потом обсудим подробнее. — На этом, как ей думалось, шеф потерял всяческий интерес.

Зря думалось.

Распустив совещание, Денис поблагодарил участников за активность…

Вера попробовала прошмыгнуть мимо, серой незаметной мышью.

Как бы не так.

— Вероника. Задержитесь, пожалуйста. Нужно обсудить пару моментов.

Как она жалела сейчас, что не умеет проваливаться сквозь пол!

Ей, к чему‑то, подумалось, что теперь знает, как себя чувствуют идущие на эшафот… Потому что, примерно так же себя ощущала, заходя в кабинет директора, слушая щелчок закрывающейся двери.

Ирония в повторении: снова вдвоём, в закрытом помещении, и опять — понимание того, что ничего от её воли сейчас не зависит. Главную партию не она ведет. Ей остается лишь поддерживать хорошую мину при плохой игре, да пытаться совсем не расклеиться, не наговорить лишнего, не ударить в грязь лицом.

Вера, затаив дыхание, ждала… Молчала и наблюдала — что сейчас будет делать Денис, не начнет ли опять домогаться, как было при их прошлом разговоре…

Нет. Он уселся в свое крутое кожаное кресло, откинулся, руки на подлокотниках, пальцы "домиком" сложил, постукивая кончиками друг о друга… Очень серьезный взгляд из‑под слегка изогнутой брови…

— Ну, присаживайся, Вика. В ногах правды нет. Посидим, пообщаемся…

Она глубоко вздохнула, вбирая с воздухом терпкую смесь облегчения и разочарования: поганенькая часть её сущности, все же, надеялась, что вот сейчас повторится все… А ей нужно будет посопротивляться, для приличия, а потом сдаться на милость. Противно было это осознавать, но Вера предпочитала честность в отношениях. А с самой собой — тем более.

Она послушно присела на стул, на самый краешек, готовая сорваться при первом намеке на опасность… Сложила руки на коленях, как школьница. Подняла глаза, показывая: все, готова, можно разговаривать.

В темноте карих глаз промелькнул отголосок усмешки, разжигая недовольство и злость: как над маленькой, издевается, похоже… Хоть и держит лицо максимально серьезным.

— Зачем ты соврала, Вика? — Чего угодно ждала, но только не этого вопроса.

— Когда? О чем вы? — Вот, как он умудряется вечно сбивать её с толку?

— Мы опять перешли на официоз? Что ж, пусть будет так, если тебе проще…

Она решила не комментировать. Ни к чему. И вообще: лучший собеседник тот, кто умеет слушать…

— Ладно. Давай по делу. Повторю вопрос: объясни, с какой целью ты соврала мне и еще толпе людей?

— Когда? Я не понимаю… — Такие обвинения, как минимум, оскорбительны. Но, возможно, где‑то закралась ошибка, которую нужно исправить…

— Минут десять назад. Когда подтвердила, что Палыч любит собрания. Мы же оба знаем, что это не так… Рассказывай, почему не сказала правду?

— Денис Игоревич, я похожа на самоубийцу?

— Нет… А что, должна быть? К чему это клонишь?

— К тому, что только малахольный рискнет на совещании вслух сообщить всем, что вы неправы.

— Это почему еще?

Вера начала ощущать под ногами знакомую твердую почву. Язвительность — наше все, когда больше нет вариантов….

— Потому что все знают, чем грозит несогласие, тем более — принародное. — Вера помялась немного, но решила признаться. — Если быть честной, то просто не хотела подрывать авторитет. Ваше слово должно быть самым веским и окончательным. Да и смысла не было спорить…

— Что ж… Ладно… А то я, невзначай, подумал, что тебе просто страшно слово мне поперек сказать. Раньше ты мне более смелой казалась.

— Нет. Я вам объяснила причины. Теперь, надеюсь, могу быть свободна?

Она уже готова была сорваться с места и — бежать, бежать… Чтобы не продлевать эту пытку неоднозначными вопросами, на которые так сложно выбрать верный ответ. И совсем не хотелось ощущать себя мышкой, с которой забавляется большой, матерый, взрослый кот. Ему, наверное, вообще неважно, чем игра для мышонка закончится — успеет сбежать восвояси, или испустит дух… Денис происходящим, видимо, забавлялся. А Вера боялась, что не сможет придти в себя, после таких развлечений…

— Торопишься? Или боишься меня? Что происходит, Вика? Неужто, ты думала, что я тебя звал ради одного вопроса?