Занимательная геометрия (СИ) - Страница 85

— Даш, ты прекрасно знаешь, что я не люблю отрываться от дел в рабочее время. И не имею права. Дома поговорим. Сейчас вызову водителя, он отвезет. Вещи ты где оставила? — Царапнул по коже его холодный, равнодушный тон. Денис никогда себя раньше так не вел! Или вел? Просто, немного раньше, в те времена, о которых она уже успела позабыть?

— А как же Ромочка?! Я‑то уж, так и быть, переживу! А ребенок? Он так по тебе скучал! Неужели, ты его не обнимешь, не хочешь рядом побыть? Денис, ну, как же так, а?

Ромочка — это сын. Почему‑то сразу подумалось, что Роман Денисович — очень красиво звучит. Да еще и Дмитриев…

Эти глупые мысли отвлекли от странности: мальчик, похоже, не понимал, что происходит. И никак не хотел подтверждать слова матери о том, что скучал…

А та подталкивала его к отцу…

— Ну, Рома, подойди к папе, обними его, не стесняйся… Помнишь, я же тебе рассказывала?

Мальчик не шел. С пугливым любопытством рассматривал взрослого, даже рот слегка приоткрыл, но не двигался, и руки не тянул…

Дэн же, вообще, лишь слегка мазнул по нему равнодушным взглядом, брезгливо поморщился:

— Даш, не нужно устраивать сцен. Никто не поверит. Лучше иди уже.

— Вероника, ждите меня здесь! — Это был приказ, не просьба. Выданный таким тоном, что ей даже в голову не пришло ослушаться. — Дарина, бери Романа, и пойдем. Незачем здесь околачиваться.

Похоже, Дарина тоже видела грань, после которой спорить не стоит. Она подхватила мальчишку на руки и посеменила вслед за Дэном к выходу, пошатываясь от тяжести на тонких каблуках.

Вера проводила троицу взглядом, подняла глаза и… наткнулась на такую волну презрения, отвращения и злости, исходящую от Ларисы, что даже отпрянула.

— Ну, что, приятный сюрприз, правда?

— Конечно, когда семья приезжает издалека, это очень радостно. — В отсутствие Дэна, ей было проще держать лицо. Прозвучало вполне себе искренне…

— Ой, да уж мне‑то не ври! Будто я не вижу, как тебя перекосило! — Неужели, у неё на лице все было так ясно написано? Или злая тетка сочиняет на ходу?

— Вы знаете, Лариса, это не ваше дело, от чего и зачем меня перекашивает. И лучше не уточняйте, а то услышите что‑нибудь такое, что придется не по душе… Например, я могу рассказать вам, в красках, как меня бесит ваше лицемерие, подхалимство и мелочность. Взрослая женщина, а ведете себя, как завистливый подросток. Причем — обиженный всеми на свете. — Вера очень старалась говорить спокойно и медленно, не срываясь на шипение или крик. И в глаза неприятной блондинке смотрела прямо, не отрываясь, чтобы та прочувствовала всю глубину неприязни.

Да, стоило бы, конечно, промолчать, быть выше этой гадюки… Но выплеск праведной злости помог, хоть немного приглушил боль, ослабил хватку на пережатом горле…

Лариса захлебнулась… то ли от яда, то ли от неожиданности. Вера была бы не против позлорадствовать, но сил на это не было. Лишь пауза, небольшая, чтобы набрать в грудь воздуха и перевести дух.

— Так, дамы… Прошу прощения, что пришлось вас оставить на время. Вика, пройдем в кабинет. Лариса, мне кажется, я вас отправлял за документами в отдел кадров. Вы еще здесь?

Та мгновенно потухла, засуетилась, сгребая со стола бумажки, не поднимая глаз… Вера лишь подивилась такой неожиданной перемене, как‑то отстраненно соображая, будто кино смотрела… А еще ей подумалось, что скорость, с которой Дэн выставил свою семью, была невероятной. Будто он просто вывел их за порог офиса, да там и забыл…

Он смотрел на неё очень внимательно, не отводя взгляда, будто дырку хотел прожечь. А Вера боялась на этот взгляд ответить. Чего именно боялась? Сгореть? От понимания, каким он был лживым…

Секретарь, наконец, собрала все свои бумажки (Вере уже показалось, что та намеренно тянет время) и с видом оскорбленной гордости вылетела, видно было, какого труда ей стоило не хлопнуть дверью…

Дэн попытался взять Веру за руку, но она успела её отдернуть, спрятала за спиной, вжимая в ладонь ногти, почти до крови.

Он понял. Взъерошил нервно волосы, потянул галстук, ослабляя, выдохнул:

— Вика, пойдем отсюда. Иначе, я сейчас взорвусь. Нам обоим это не нужно. — Рванул в кабинет, не оборачиваясь.

Вера поплелась за ним следом.

— Денис Игоревич, я, действительно, зашла, чтобы отдать документы на подпись. Их уже все проверили, подрядчики подписали. Дело только за вами. Но, я думаю, это не очень срочно. И обсуждать сегодня этот вопрос не обязательно. Мы все прекрасно поймём, что семья — это важно…

— Вика, прекрати, пожалуйста. Какой договор, о чем ты?!!

— А о чем вы хотели поговорить? — Вера сама себе удивлялась: откуда взялась эта надменная холодность, когда внутри все горит?

— О нас, Вика. И о том, как нам быть дальше. Я же прекрасно понимаю, что ты расстроилась. Вижу.

— Нет никаких "нас", и быть не может. И зря вы думаете, что я расстроилась. Все нормально, я просто вспомнила о своем месте. Не переживайте, я не претендую ни на что. И вашей семейной жизни не помешаю. — Она взяла паузу, чтобы глотнуть воздуха перед последней фразой. — В общем‑то, все сказано. Я пошла.

— Вика, прекрати! — Она вздрогнула от этого тона, слишком яростного, и слишком непохожего на её Дениса. — Ты опять все придумала за двоих! А меня спросить ни о чем не хочешь? Так, между делом, о чем‑нибудь спросить? Или я ни имею никакого права голоса?

Он навис над столом, разделявшим их, массивным, дубовым… Но сейчас больше похожим на шаткую преграду, тронешь — сломается… Денис был откровенно зол, и не хотел скрывать этого. Но Вера, отчего‑то, не боялась… Так даже лучше — поругаться окончательно и разойтись…