Занимательная геометрия (СИ) - Страница 69

Страх перед начальством, даже не своим, — вечная слабость служащих. Достаточно показать уверенность в том, что тебе можно, сделать пару намеков, главное — грамотных, и перед тобою откроются очень многие двери, плотно запертые перед теми, кто вежливо просит или заискивает. Ну и, само собой, волшебную силу хрустящих бумажек никто не отменял. В качестве благодарности, естественно. Какая взятка простой медсестре?

Десять минут — и им выдали бахилы и халаты. Вике — огромный, совсем не по росту, Денису — маленький, только накинуть на плечи. О том, чтобы влезть в рукава, даже надежды не было. Вика хихикнула, запахивая полы на спине, обмотавшись ими почти два раза.

А Денису было совсем не смешно.

Спертый воздух больницы, пахнущий хлоркой и лекарствами, чужим несчастьем и безысходностью, упал на плечи. Давил к земле, пережимал горло. Умом Денис понимал, что это — рефлекторно, просто ассоциации с прошлым, но…Глухая тоска… Какая ирония: меньше часа назад казалось, что он от тоски избавился, но вот же…

Вика, будто заметив, что с ним что‑то неладное происходит, затихла. Посмотрела вопросительно, надеясь, видимо, что пояснит… Он лишь коротко отмахнулся, расправил плечи, придержал халат, норовивший свалиться…

— Пойдем.

— Пакет не забудь, пожалуйста. Я не дотащу такую гору.

Он оглянулся непонимающе (совсем забыл о гостинцах):

— Ах, да… Что‑то я рассеянным становлюсь… Старею?

— Не прибедняйся. — Она рассмеялась. — Просто устал уже, наверное. Встал рано, и столько времени в дороге. Пойдем, а то я тебя потеряю в этих коридорах. И сама заблужусь.

Удивительно непринужденно взяла его за руку, ободряюще сжала пальцы… Надо же, догадалась… Делает вид, что все нормально, что не заметила состояния, но эта теплая ладошка — лучшее, что могло помочь.

Они так и бродили по коридорам, держа друг друга за руку. Вернее, Денис держал, а Вика не отдергивала. И даже, когда на время выпускал её пальцы, чтобы поправить сползающий халат, она не прятала их, и снова охотно принимала его ладонь обратно. Глупое и смешное ощущение — эта хрупкая девушка стала для него соломинкой, спасавшей от падения в пустоту иррационального страха. Он сейчас только понял, что без Вики не выдержал бы — уехал бы домой, так и не найдя палату Женьки.

Полчаса хождений — и нужная палата, наконец, нашлась. Вика первая дернула за ручку, сделала шаг, и замерла. В одноместной палате было как‑то слишком много людей. Подталкивая девушку вперед, Денис успел разглядеть Аню, трех медработников… Женьку из‑за их спин видно не было.

Аня только успела удивленно кивнуть вошедшим, а врач, видимо, главный из этих троих, уже возмущался:

— Вы что здесь забыли? Кто разрешил? По выходным никого не пускаем, тем более — к тяжелым… — Он осекся, перехватив возмущенный взгляд Анны. — К лежачим больным вход жестко ограничен. Выйдите вон!

— Нам можно. — Игру в упрямые взгляды Дмитриев Денис привык выигрывать. Эта исключением не стала. — Я вас потом найду и все объясню. Не переживайте, мы ненадолго.

Доктор помолчал, видимо, оценивая — стоит ли связываться… Отступил, осознав, что не стоит. Лишь время терять, доказывая что‑то.

— Хорошо. Двадцать минут. Не больше. Ему нужен покой и отдых. Тем более, только что ввели обезболивающее, больной заснет еще раньше. Анна Васильевна, вы уж проследите. В ваших интересах.

И покинул помещение, как оскорбленный в лучших намерениях император.

Наконец‑то, закрывающие больного спины раздвинулись, и стал виден сам Женька. Дэн, в принципе, был готов к этому зрелищу… А вот Вика дернулась и замерла, как испуганная птичка. Он бросил пакет, обхватил за ее плечи, погладил успокаивающе. Теперь уже ей, а не ему нужна была опора. С запоздалой досадой понял, что нужно было хоть что‑то девушке рассказать, подготовить к увиденному. Он же смягчил и приукрасил последствия аварии, не хотел пугать без особой нужды. А теперь она потрясенно разглядывала слабо улыбающегося парня и не могла даже слова сказать.

Наконец, выдохнула:

— Женя… Ты как?!

— Нормально. Жить буду. — С трудом растянул губы и тут же поморщился. В этом жалком подобии весельчака и здоровяка Женьку напоминали только глаза и голос.

— Тебя обнять‑то хоть можно? Или лучше не трогать? — Вика, похоже, собралась с духом, рванула к постели, присела на краешек, взяла его за руку. — А мы тебе "Сникерсов" принесли. Целую упаковку. Две. Правда, Денис?

— "Сникерсы" — это здорово! Жизнь вообще налаживается. А обнимайся лучше с Аней. Боюсь, не простит, если ты меня обжимать при ней начнешь…

— Да запросто! Ань, ты как? Целыми днями здесь? Устала, наверное, от капризов этого вредины? Давай обниматься!

Измученная Аня лишь кивнула, молчаливо благодаря за шутливую поддержку. Действительно, обняла. Прикусив губу, уткнулась в плечо Вики, да так и застыла.

Они наблюдали за женщинами. Каждый — за своей. Евгений неожиданно перевел глаза на Дениса, поймал его взгляд, проследил за ним, обращенным на Вику… Что‑то понял. С вопросом, наполненным осуждением, поднял брови. Дэн лишь невозмутимо пожал плечами. Да, мол, друг, все правильно. Осуждай, не осуждай, ничего не изменишь.

Слишком давно они знали друг друга, чтобы не понять, о чем была эта игра в гляделки. И слов не нужно: Евгений не одобряет этого чувства собственника, с которым Денис смотрит на Вику. И то, отчего это чувство возникает, ему не нравится тоже. Слишком правильный парень. Слишком прямой. И менять его, наверное, не стоит.

Дэн знал одно: чужое мнение не может сделать никого счастливым. Его‑то уж — точно. Несчастным — запросто, но тоже не его. Научился за свою долгую и сложную жизнь прислушиваться только к тем, кто этого заслужил.