Занимательная геометрия (СИ) - Страница 6

Она снова умудрилась удивить: на сборы потратила меньше часа. Дэн еще дожаривал омлет, а Вероника уже появилась на кухне, чистая и свежая, будто и не было трудной бессонной ночи.

— Чем‑нибудь помочь?

— Можешь налить кофе. Кружки на стойке. Или предпочитаешь чай?

— Нет, сегодня — только кофеин, желательно, пару литров. — Надо же, еще и улыбается… Дэн по утрам улыбаться не любил, впрочем, как и днем, и вечером — тоже.

— По тебе не скажешь, что еле поднялась.

— Погоди, это первые пару часов. А потом начну зевать и говорить всякую чушь. Поэтому, лучше сегодня пить кофе, и побольше.

Сидя за столом и накалывая вилкой кусочки незамысловатого блюда, он пытался понять — как сейчас ко всему этому относиться? На его кухне женщины не завтракали уже лет пять. Ночевали — да. Иногда он приносил им что‑нибудь попить в постель. Перед этим ужинали. Совместных завтраков не было ни с кем. Редкие приезды жены не считаются. Он её за женщину много лет уже не держал. Редкая расчетливая стерва — да. Умная, хитрая, опасная — конечно. Единственная, сумевшая сделать из него идиота — несомненно. Однако, после всего, она перестала быть женщиной в его глазах. Так, досадная помеха. Которую избегал по мере возможности, стараясь свести все контакты на нет.

А теперь за его столом сидела незнакомка, о которой известно только имя, фамилия, пол. И то, что от неё можно ждать чего угодно. Все. И эта незнакомка, непонятно как уловившая смену его настроения, сейчас молчала и задумчиво рассматривала края кружки. Глаз не поднимала. Стеснялась, что ли? А он не стеснялся — рассматривал.

Ничего не скажешь, сегодня, умытая и причесанная, без вороха теплой одежды, она выглядела симпатичной.

Правильной формы овал лица, брови — аккуратными дугами, высокие скулы, темно — русые волосы, почти черные, отдающие легким золотом, собранные в высокий хвост… Обычная, наверное, без всяких наворотов, которые вечно выдавала жена… Вот так, он уже перестал даже в уме называть её по имени…

Вероника, чувствуя на себе его задумчивый взгляд, начала розоветь — сначала слегка загорелись щеки, потом — маленькие уши, за которые она то и дело убирала оставленную прядь, потом — шея, почти целиком скрытая воротником теплого свитера… Он заметил всё это, но глаз не отрывал — хотелось понять, как долго выдержит.

Реакция не заставила долго себя ждать, девушка не справилась, подняла глаза:

— Что‑то не так? Я плохо выгляжу? Косметика потекла?

Он не заметил на ней никакой косметики.

— Все так. Пытаюсь понять… У тебя глаза какого цвета?

Ждал, что смутится, а она рассмеялась:

— Не парься. Это невозможно угадать. В основном, зависит от одежды. Сейчас, наверное, бирюзовые, да?

— Я в таких тонкостях не секу. Вчера были мутные, сегодня — синие.

— Погоди, шарф завяжу, станут зелёные. А вообще, серые, наверное… Я до сих пор не поняла…

С губ чуть не сорвалось "тогда нужно проверять совсем без одежды", вовремя заткнулся. Что‑то сегодня не туда несло. Это же коллега. Разве с ней нужно о такой ерунде говорить? Совсем ни к чему…

Позавтракали и собрались на выход тоже как‑то очень споро — пятнадцать минут, и все готовы.

Всего одна маленькая заминка — Вероника ойкнула и метнулась в комнату, вернулась уже с сапожками в руках. Зачем‑то пояснила:

— Не пойду же я в офис в зимних кроссовках. Наверное, не поймут. — Как будто ему было дело до её обуви. Хоть босиком, только чтобы без вероятных последствий в виде простуды.

Сегодня, в том же пуховике, но в нормальных брюках и на невысоком каблуке, она уже не выглядела закутанным подростком. В глаза бросилась и стройность и фигуры, и аккуратная попка. Пришлось одергивать себя на неуместных мыслях, тут же и оправдание нашел: "Просто давно секса не было. Как — то не до того.."

Она уже дернулась к двери — остановил:

— Шапку надень. Здесь форсить глупо и бессмысленно.

Она с сожалением глянула в зеркало на свой приглаженный хвост, протянула:

— Ненавижу шапки… — Но опять послушалась.

На работу приехали очень удачно — минут за пятнадцать до того, как началось столпотворение спешащих сотрудников. Похоже, никто и не заметил, что шеф явился не один, а на пару со спутницей. Рано или поздно, все равно увидят, но лучше поздно, чем сейчас.

Звякнул Алексею — начальнику безопасности, приказал выписать пропуск и принести его лично. Познакомил, сообщил, что Вероника Витальевна — и есть тот самый долгожданный консультант, передал её с рук на руки, и благополучно отчалил по делам в администрацию. С коротким напутствием "Осваивайтесь. Вернусь — поговорим". Предпочел не отвечать на удивленное " А как же представить?" со стороны Алексея, и сделал вид, что не заметил, как она напряглась в раздражении. Очень короткий взгляд, исподлобья, рассказал всё, что девушка сейчас о нем думает. Правда, она быстро его притушила. Но Денис поймал — и усмехнулся, про себя, довольно: этого и добивался.

Хотел дать понять таким отношением — невелика важность у птицы, чтобы не зазнавалась. Дискомфорт — состояние, в котором человек совершает ошибки и допускает слабости. Он уже в этом состоянии пребывал, начиная с воскресного вечера, теперь — её очередь.

Возвращался из администрации с надеждой, что найдет Веронику у дверей своего кабинета — недовольную и злую, взгляд на прощание именно это и предвещал.

И немного расстроился, встретив её у кофейного аппарата, среди стайки парней, что‑то очень живо обсуждающую. Дискомфорта, судя по веселому голоску, не было.

Пришлось рыкнуть на мужиков (до обеденного перерыва еще сорок минут, нечего тут прохлаждаться), а девушку одарить грозным взглядом, и не менее грозным: