Занимательная геометрия (СИ) - Страница 25

— Ну, так я ж тебе и говорю — дурочка. Что здесь у неё куча классных мужиков под рукой, а она с ними "дружит", что там… Когда уже до тебя дойдёт, что мир не замкнулся на этом твоём ненаглядном Мишеньке? — Веру всегда расстраивало, что двое самых близких и любимых людей так и не поладили между собой. Ника была уверена, что Михаил просто не может быть достоин её распрекрасной подруги, и не уставала об этом ей напоминать, благо, в глаза мужчине свое мнение не высказывала. Но и не старалась никогда изобразить к нему любовь, постоянно докапывалась по мелочам и подкалывала. Тот, в свою очередь, исправно делал вид, что не замечает её усердной нелюбви, но Вера знала, что он, порой, зубами скрипит, чтобы не высказать все, что думает. И только наедине позволял себе сообщить, что Ника его раздражает, и вообще не нравится. Видно было, как расстраивается, если Вера уходила с подругой гулять, посидеть в кафе, или на танцульки. Но общаться не запрещал, зная, к тому же, что с Верой непозволителен язык запретов: может вызвать только обратный эффект. Рисковать отношениями не хотел, тем более, не настолько важный повод…

— Прекрати уже к нему цепляться! Не пойму, что за кошка между вами проскочила..

— Он тебе не подходит. — Этот аргумент, в глазах подруги, был железобетонным. К нему всегда придумывались еще сотни дополнительных, но "не подходит" звучал всегда.

— Откуда тебе знать? Он лучший мужчина в моей жизни.

— Ага. Потому что вцепилась в него, а на других и смотреть не пробовала.

— Сама прекрасно видела, что не я, а он в меня вцепился. И не хочу я ни на кого смотреть. Мне с ним хорошо.

— Ну — ну, давай, заведи свою волынку "спокойно, уверенно". Прямо как старуха древняя!!! Вера, да ты мне еще ни разу не сказала, что любишь его! Какое хорошо‑то? Кому другому рассказывай! У тебя глаза перестали блестеть… Ходишь вечно, потерянная."Миша то, Миша сё"… А где Вера‑то, скажи?

— Ты прекрасно знаешь, что я не привыкла разбрасываться такими словами. Хватило уже опыта. Достаточно того, что я их Мишке говорю…

— Аааа… Даже так? Это прогресс! Тогда, глядишь, через десять лет и сама поверишь…

— Иди ты нафиг, дорогая! Хотела с тобой поделиться, а вышло, что снова должна оправдываться… Сколько можно?

— Прости. Не нужно мне оправданий. Просто хочу, чтобы ты поняла, что у вас не те отношения, когда люди счастливы. Ты за ним просто прячешься от самой себя, и мужик страдает, и тебе нехорошо. — Слушай, психолог ты мой доморощенный, откуда тебе знать, что у нас происходит? Пара пьяных фраз, ничего не значащих, и все — ты уже диагноз поставила. — Вера уже сотню раз пожалела о том дне, когда ляпнула подруге о том, что чего‑то ей не хватает в жизни, а чего — неизвестно.

— Ладно, проехали. Эту тему можно мусолить бесконечно. Все равно — толку ноль. Что там с шефом‑то стряслось? Ты же с этого начала…

— Ох, Ника… Я не знаю, что с ним. Странный какой‑то…

— Да? В чем выражается? Мычит, глазами косит, не по — русски выражается? — И снова цепочка подмигивающих смайликов…

— Лучше бы так… Он то не замечает меня, то отчитывает, как маленькую, то подозревать начинает в какой‑то ерунде… Потом, вдруг, пожалеет, сегодня выспаться дал до обеда, и не ругался, что проспала еще дольше…

— И что здесь такого? Все начальники, в большинстве своем, с приветом. Доля у них такая. Станешь ты большой шишкой — и тебя будут странной считать.

— Ну, Палыч‑то у нас не такой… — Ника успела поработать у них пару месяцев, когда практику проходила, и Веру в компанию она же и привела. Только сама сбежала, подалась к родителям, а подруга осталась, и надолго.

— Палыч — редкий экземпляр. Штучной выделки. Не стоит на него равняться.

— Не знаю… Я к нему так привыкла…

— Так в этом вся проблема?

— Нет…

— ? Я уже не знаю, что и думать…

— Что, что… — Девушка уже пожалела, что завела этот разговор. Ника теперь, как клещ, вцепилась — не отвяжется. — Мне показалось, что он целоваться ко мне полез…

Она отправила сообщение и замерла. В ответ — тоже тишина. Видимо, подруга переваривает информацию…

— Ого… Так полез или показалось?

— Ну, впечатление было именно такое… Странное.

— А ты?

— А что — я?

— Тоже полезла, или убежала? — Вера представила, как Ника ерзает на стуле от любопытства, наверняка, даже носом в экран уткнулась.

— Мне бежать было некуда. На стуле сидела, а он меня к этому стулу практически прижал…

— И? Не томи уже, рассказывай… А то я сейчас изведусь вся…

— Да нечего рассказывать. Пригрозила, что по морде съезжу.

— Ой, мама дорогая! Не могу! И что? Он поверил? Ты даже комара прихлопнуть с первого раза не можешь, а тут мужику грозить начала… Или он такой, хлюпенький? Признавайся? Если мелкий и хлюпкий, тогда — правильно! Нам такие ни к чему!

— Ничего он не хлюпик… Нормальный…

— Мда? А говоришь, ничего не замечаешь…

— Иди нафиг, Ник! Я с ней поделиться хотела, а она скоморошничает. Больше ничего не скажу! — Вера в сердцах даже ноутбук отодвинула… Вскочила с кровати, сделала пару кругов по комнате, вернулась на место. Новое сообщение уже подмигивало.

— Ладно, больше не буду. Честное пионерское! Рассказывай дальше. Я пока буду молчать и думать. Ни о чем не скажу.

— Да как бы и нечего больше, если честно… Я ему нахамила слегка, и больше к теме не возвращались. Он, вроде, понял, что был не прав, и ведет себя нормально. Ужинать позвал, а я не пошла, практически послала подальше… Теперь вот сижу и стыжусь своего поведения.

— Стоп — стоп! Как это — ужинать? Он тебя уже по ресторанам водит?